Трансмутация [СИ] - Алла Белолипецкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты!.. — прошептал он яростно. — Вот только тебя тут не хватало!..
Он попытался схватить Настасью за руку, но та увернулась — и тут же между ними очутился Гастон. С непреклонной решимостью пес поглядел на руку профессора, в которой всё еще был пистолет, и Берестов сказал:
— Лучше уберите это. Гастон сроду никого не кусал — но вот Розена тяпнул, когда у того была похожая игрушка.
Профессор, сдерживая рвущиеся с губ ругательства, сунул маузер обратно за пояс. И посмотрел в упор на Настасью — которая, однако, взгляда не отвела. Глядела на него прямо и дерзко своими огромными глазищами.
— Зачем ты здесь? — отрывисто спросил он, уже прикидывая мысленно: успеют ли они остановить электровоз, чтобы ссадить девочку?
Успеть-то они, может, и успели бы. Вот только — как близко она окажется после этого к эпицентру грядущего взрыва?
— Я здесь, — ответила ему юная красавица, — потому что я так решила.
3
Настасья не помнила, чтобы хоть когда-то её дедушка выглядел до такой степени сокрушенным.
— Боже! — Он прижал к вискам ладони и даже чуть наклонился вперед. — Ну почему — теперь?! Всю свою жизнь ты была такой послушной девочкой. Неужели ты не могла выбрать другое время, чтобы взбунтоваться? Всё, чего я хотел — это чтобы ты была в безопасности.
— Да, — кивнула Настасья. — Я в этом не сомневаюсь. Но я-то хотела не этого.
— А чего ты хотела?! Стать добычей колберов?
Она даже отшатнулась — дед еще никогда не орал на неё так. Но тут шагнул вперед Макс — встал почти бок о бок со своим псом.
— По-моему, — сказал он, — Настасья всегда хотела обрести свободу. И, может быть, весь проект «Новый Китеж» был ошибкой — этот обмен свободы на безопасность. И то, и другое имеют ценность только вместе — не по отдельности.
Настасья так удивилась его словам, что даже не нашлась, что сказать.
— Ага, — мрачно кивнул её дед, — и погибнуть нам всем будет лучше вместе — не по отдельности.
— А кто же управляет электровозом? — воскликнула Настасья: ей только-только пришла в голову эта мысль.
— Сейчас — начнем управлять мы. — Макс крепче сжал её руку. — Сколько времени у нас осталось? — обратился он к её деду.
Тот глянул на часы и потемнел лицом:
— Четыре минуты. Нет, уже три минуты и пятьдесят секунд. Останавливать электровоз поздно. После этого он до взрыва не успеет отъехать достаточно далеко.
— Но вы же всё рассчитали, Петр Сергеевич, разве нет?
— Рассчитал, да. — Настасья поймала дедушкин взгляд, и поняла: больше всего на свете ему не хочется говорить при ней то, что он сейчас скажет. — Но при сходе с рельсов автопилот заблокирует колеса. А нужно, чтобы взрыв случился в воде — иначе погасить его силу не получится.
И Макс, похоже, при этих словах что-то понял.
— Вот почему вы просили меня не ехать, — сказал он. — Хотели, чтобы кто-то сумел всё закончить. А сами планировали отключить автопилот и до конца управлять электровозом вручную.
— Я хотел, — сказал Настасьин дед, — убедить вас спрыгнуть. Как раз об этом хотел с вами заговорить в тот момент, когда объявилась моя… — Он отчего-то запнулся на миг, словно хотел да что-то решиться, да так и не решился; и закончил фразу с едва уловимым вздохом: — Моя Настасья.
4
Профессор всё-таки надеялся, что они уложатся в отпущенное им время. Они и вправду почти успели — им не хватило даже не минуты: всего-то нескольких секунд. Электровоз уже подъезжал к водохранилищу, когда в часах Дениса Молодцова запикал таймер.
— Сколько осталось? — повернулся к нему Макс.
— Нисколько. — Оставалось еще пятьдесят секунд. — Вам с Настасьей надо прыгать.
— Мы еще не доехали! — крикнула Настасья — теперь она явно была в ужасе, и снова казалась маленькой девочкой.
— Неважно. Прыгайте первыми, а я — за вами.
— Нет, — отрезал Макс и встретился с Настасьей глазами — задержал на ней взгляд на долгих три или четыре секунды.
— Что? — Профессор решил, что ослышался.
— Прыгайте вы. Я — выпрыгну в последний момент.
— Почему?!
— Некогда спорить. Вы Настасье нужнее, чем я.
— Макс! — воскликнула Настасья, схватила его за руку — но больше ничего не прибавила.
Профессор открыл было рот — возразить. Но и вправду было уже некогда. Впереди серебряным зеркалом переливалась вода. Но рельсы-то уходили не в неё. И кто-то в самом деле должен был остаться на электровозе — чтобы направить его в водохранилище, когда он сойдет с рельсов.
Максим Берестов поглядел на Настасью. Профессор не видел выражения его глаз, но под этим взглядом девочка — отпустила его ладонь. Профессор тут же сам стиснул руку Настасьи и ринулся к дверям электровоза, намертво заблокированные двумя стальными монтировками.
— Гастон! — Настасья поискала взглядом ньюфаундленда.
— Некогда, некогда! — Профессор изо все сил потянул её за собой, но в последний момент всё же оглянулся на Берестова:
— Прыгайте в воду! — крикнул он. — У вас есть еще десять секунд.
И они с Настасьей почти одновременно выпрыгнули из дверей электровоза — по ходу его движения. Профессор приземлился на ноги и на ладони, перекувырнулся через голову, чтобы погасить кинетическую энергию. А потом вскочил и оглянулся: Настасья тоже приземлилась удачно — но теперь застыла на месте: стояла, глядя на локомотив, который уже сошел с рельсов и катил прямиком к водохранилищу.
Профессор кинулся к ней и повалил её наземь: так, чтобы они оказались ногами к эпицентру грядущего взрыва. А потом прикрыл Настасью собой, вжал её животом в землю. И тут же раздался оглушительный хлопок, как если бы кто-то с размаху наступил на гриб-дождевик размером с десятиэтажный дом. Профессор ладонями зажал Настасьины уши, а локти крепко прижал к её бокам. И даже успел крикнуть ей — хоть было уже и поздновато:
— Открой рот!..
Он понял, что рассчитал все неверно: взрыв произошел раньше, чем он ожидал. Или, может, сбился таймер в часах Молодцова. Электрические аккумуляторы локомотива, выброшенные взрывной волной, рухнули на берег всего в паре метров от них. И аккумуляторная кислота выплеснулась профессору на спину, на плечи, на затылок, на заднюю поверхность ног. Его словно бы облили кипящей смолой.
«Слава Богу, хоть не на мою девочку!» — успел он подумать — за секунду до того, как его накрыло волной шока.
5
Макс видел, что случилось с профессором, однако ничем помочь ему не мог. Главное — тот всё-таки сберег Настасью. И профессор,
